Фавориты Елизаветы Петровны

...Может быть Елизавета? Уже в продолжении десяти лет она только и делала, что меняла любовников, выбирая их иногда в таких низких слоях, что сама затруднилась бы сделать их официальными фаворитами. И чтобы обратить на себя внимание, ей следовало выдвинуться, проявить энергию и честолюбие. Она же, повидимому, только и знала одни удовольствия, зыбвала из-за них все, и ее также забывали...

Она была хорошо сложена, у нее была хорошенькая ножка, тело твердое, цвет лица ослепительный, ненапудренные волосы прекрасного рыжего оттенка; от всей ее особы веяло любовью и сладострастием. В юности, в костюме итальянской рыбачки: в белом лифе, в короткой красной юбке, в маленькой шляпке, с крыльями за плечами - молодые девушки носили их в то время до 18 лет, - она была неотразимо хороша, так же, как впоследствии, когда надевала мужской костюм, выделявший ее полную, изящную фигуру. Она возбуждала мужчин, очаровывала их своей живостью и веселостью. "Всегда в движеньи", говорил саксонский уполномоченный Лефорт, "безпечная, остроумная, насмешливая. Казалось, что она родилась для Франции, ибо любила фальшивый блеск".

Дав кое-что вперед своему жениху, бедному Карлу Августу Голшстинскому, она развратила Петра II и обманывала его с красавцем Бутурлиным. Ее называли "Венерой", а серьезную и, долгое время добродетельную, сестру ее Наталью Алексеевну "Минервой". Покинутая племянником, которому она на это дала много поводов, "Венера", стала просто развратничать, "делая", - как писал Лирия, - "с безстыдством вещи, которые заставляют краснеть даже наименее скромных)". В своем доме в Александровской слабоде, (знаменитой ужасами совершенными в ней Иоанном Грозным) Елизавета собирала самое дурное общество; когда же Анна заставила ее пересилиться в Петербург, она продолжала делать то же в отдаленной окраине города.

В Александровской слободе она сходилась как с подругами с деревенскими девушками, катаясь с ними на санях, или, между двумя оргиями, угощая из орехами и маковниками, принимая участие в их хороводах и песнях. В Петербурге она открыла свой дом гвардейским солдатам. Она делала им подарки, крестила у них детей, и кружила им головы вызывающей улыбкой и "глазками". "Ты кровь Петра Великого!" - говорили они ей. Но она показывала им также, что в ее жилах течет кровь бывшей прачки, служавшей утехой старым служакам под стенами Мариенбурга.

Из числа людей стоявших близко к Елизавете были братья Шуваловы - Александр и Иван, - инициативы тоже было трудно ожидать, а Михаил Воронцов, женатый на одной из Скавронских, был олицетворенная сдержанность и вместе с тем осторожность.

Лялин Пимен Васильевич

Разумовский Алексей Григорьевич

Шувалов Иван Иванович

Шубин Алексей Яковлевич